Григорий Назианзин (Богослов), свт. (ок. 325-300 – между 389 и 391) – христианский богослов, один из лидеров неоникейства, член Каппадокийского кружка.

Жизнь и сочинения. Г. Н. родился недалеко от города Назианза. Он получил очень хорошее образование. Сначала он учился в Назианзе, затем – в Кесарии Каппадокийской, где встретился впервые с будущим святителем Василием Кесарийским. Г. Н. также учился в Кесарии Палестинской и Александрии. Из Александрии он в 348 г. отправился в Афины, где в Афинской академии около 8 лет изучал софистику, риторику и философию. Там Г. Н. окончательно сблизился с Василием и познакомился с будущим императором Юлианом Отступником. В Академии Г. Н. предложили остаться в качестве преподавателя риторики; поддавшись на уговоры Василия, он сначала остался в Афинах, но затем вернулся в родные места, приняв там крещение.

В 361 г. отец Г. Н. – свт. Григорий Старший, в то время епископ Назианзский, подписал омиусианскую формулу. Это привело к отделению назианзских монахов, ревнителей чистоты веры. В декабре 361 г. свт. Григорий Старший, нуждаясь в помощнике и встав перед фактом назианзской схизмы, рукоположил своего сына в священники. Г. Н., тяжело переживая факт своего рукоположения, не послушавшись отца, удалился к своему другу Василию в Понтийскую пустыню, откуда вернулся несколько месяцев спустя, на Пасху 362 г.

В 371 г. имп. Валент разделил Каппадокию на две области, в связи с чем прежде подчинявшийся Василию Кесарийскому епископ города Тианы Анфим, не замеченный в стойкой приверженности никейству, стал митрополитом и вышел из подчинения свт. Василию. Чтобы противодействовать этому, Василий создал новые епископские кафедры на территории, входящей в ведомство Анфима, чтобы поставить туда своих сторонников. Одну из таких кафедр Василий создал при Сасимах и в 372 г. поставил туда епископом Г. Н. К этому времени тот имел опыт фактического управления назианзской епархией; данный шаг привел к невозможности для Г. Н. стать епископом Назианза. Фактически он был епископом в Сасимах только номинально, не служил там служб и не рукополагал клириков.

В 379 г. на императорском престоле Валента сменил Феодосий, который был расположен к сторонникам никейства. Тогда же к Г. Н. обратилась группа православных из Константинополя, не желавших быть под началом еп. Демофила, предводителя партии омиев, с той целью, чтобы Г. Н. возглавил православных в Константинополе. Тот прибыл в Константинополь и начал служить в небольшом домовом храме. Противники Г. Н. всячески старались изгнать его из Константинополя; они обвиняли его в убийстве и говорили, что его учение о Троице является учением о трех богах. В начале 380 г. император Феодосий начал подготовку ко II Вселенскому собору и единственным достойным кандидатом на место еп. Демофила Феодосий посчитал Г. Н. В итоге на II Вселенском соборе Г. Н. участвовал в качестве архиепископа Константинопольского. Вскоре после начала собора умер его председатель свт. Мелетий Антиохийский и Г. Н. занял его место. После того как Г. Н. обвинили в нарушении 15-го правила I Вселенского собора за то, что он, будучи епископом Сасим, стал архиепископом в Константинополе, он попросил об отставке, каковая была принята собором и императором. Однако одной из важнейших причин сложившейся ситуации, в результате которой Г. Н. подал в отставку на II Вселенском соборе, как он считал, является тот факт, что он настаивал на признании божественности Святого Духа.

Возвратившись из Константинополя в Назианз, Г. Н. по-прежнему осуществлял реальное управление Назианской епархией, не будучи формально епископом Назианза. В 383 г. он отошел от дел и уединился в своем фамильном имении.

До нас дошло 45 Слов (гомилий) Г. Н. Важнейшими из догматических слов Г. Н. являются т. н. «Пять слов о богословии» (Слова 27–31), произнесенные в 380 г. Эти слова направлены против неоариан (в первую очередь, Евномия) и македониан. В них рассматриваются вопросы, связанные с пониманием того, каким должен быть богослов, как необходимо мыслить о сущности и свойствах Бога, а также вопросы, связанные с Божественной и человеческой природами Сына, развивается богословие Божественных имен и имен Сына; особенный акцент Г. Н. делает на учении о Божестве Святого Духа. Эти темы обсуждаются Г. Н. и в других Словах: в Слове 20 Г. Н. ведет речь о триадологии, опровергая арианство и савеллианство; в том же Слове и в Слове 32 говорится об условиях, необходимых для богословствования; в Словах 22, 23 также излагается учение о Троице. Беседы на христианские праздники представляют собой слова Слова 1 и 45, на Пасху; Слово 38 на Богоявление; Слово 39 на Святые Светы; Слово 40 на Крещение; Слово 41 на Пятидесятницу; Слово 44 на Фомину неделю. Также имеется множество Слов, сказанных на разные случаи, в частности, автобиографические и защитительные Слова.

Учение.

Говоря о возможных богословских позициях, Г. Н., с одной стороны, различает три самых древних мнения о Боге: безначалие, многоначалие и единоначалие. Безначалие (предполагающая бесчинство) и многоначалие (предполагающая раздор), согласно Г. Н., характерны для мировоззрения эллинов. Христиане же исповедают Божественную монархию, понимаемую как единоначалие Бога-Отца, сопрягаемое с равночестностью природы и единством воли Лиц. Вместе с тем, по Г. Н., существуют три фундаментальные богословские ошибки: атеизм, иудейство и многобожие. Учение Савеллия, сливающее ипостаси Троицы, равноценно атеизму, поскольку там, где утверждается, что Три суть одно – каждое есть ничто; арианское учение соответствует иудейству, поскольку ограничивает Божество одним нерожденным, т. е. одним лицом Отца; многобожие характерно для эллинского учения. Кроме этого, Г. Н. выделяет учение о трех богах и трех началах, т. е. «троебожие», которое, являя собой крайнюю реакцию на неоариан и македонян, распространено среди «через меру православных».

Полемизируя с Евномием, настаивавшим на возможности знать сущность Бога, Г. Н. делает акцент на непознаваемости Бога и особенно Его сущности. Тем не менее, Г. Н. считает, что в речи о Боге должен иметь место синтез апофатического и катафатического богословского языка, т. е. необходимо показывать не только, чтό Бог не есть, но и что Он есть. Ведя речь о непостижимости Бога, Г. Н. использует тему, которая является одной из центральных у другого великого Каппадокийского отца, свт. Григория Нисского. Он указывает, что Божество непостижимо из-за того, что Бог является беспредельным, и в Нем совершенно постижимо только одно – Его беспредельность. Вместе с тем, Г. Н. допускает знание Бога по сущности человеком в будущей жизни, когда ум соединится со сродным себе в Боге, и человек, как образ Божий, в этой жизни стремящийся к Первообразу, взойдет к Нему.

Основной упор в триадологической полемике Г. Н. делает на опровержении неоарианского учения, в первую очередь, учения Евномия, настаивавшего на тварности Сына и Духа. Следуя дискурсу, общему для Каппадокийских отцов, заимствоваших его от подобосущников, Г. Н. ведет речь о свойствах (особенностях), характеризующих Каждую ипостась Троицы, и Божественной природе, общей для Трех ипостасей. Божественные ипостаси не сливаемы, но они и не раздробляют Божественную природу. Особенность Отца в том, что Он безначален и является Началом для ипостасей Сына и Духа. Особенность Сына – в том, что Он рождается, а Святого Духа – в том, что Он исходит от Бога-Отца; или Сын происходит от Отца «рожденно», а Дух – «исходяще». Вопросу о божественности Святого Духа Г. Н. уделяет особенное внимание. Полемизируя с македонянами и неоарианами, Г. Н. доказывает, что Дух не является ни тварью, ни произведением, ни чем-то служебным, но Он представляет Собой самостоятельную ипостась Святой Троицы.

Утверждая в полемике с арианами, что невозможно, чтобы одно Лицо Троицы было по природе больше какого-либо другого, Г. Н. допускает речь о том, что среди равных Лиц Троицы Отец «больше» Отца и Сына, как Их Начало. Проясняя то, что значит, что Отец есть Причина Сына и Духа, Г. Н. указывает, что Отцу прилично быть Причиной того, что божественно (т. е. Сына и Духа), через которое, как через некое посредство, Он нисходит к тварному миру. Именно то, что Отец есть Причина Сына и Духа (но не Самого Себя) обуславливает единство Бога, из чего следует единая воля и власть Лиц, воспринимаемая в единстве. Говоря о Святой Троице, Г. Н. отталкивается как от единства в Троице, так и от троичности – это равноправные принципы. В первом случае Г. Н. использует язык Монады–Диады–Триады, а также говорит, что Лица Троицы, «в Которых» Божество, – суть «от» Причины (Божества). Во втором случае Г. Н. сравнивает Лица Троицы с тремя солнцами, заключенными одно в другом и имеющими одно растворение света, и говорит о бесконечной сращенности Трех бесконечных.

Литература:

Переводы:

Творения иже во святых отца нашего Григория Богослова, архиепископа Константинопольского: В 6-ти томах. М., 1843-1848.

Избранные стихотворения / Пер. В. Н. Генке // Богословский вестник 8 – 9, 2008 – 2009. С. 28 – 67.

Эпиграммы. Гимн Христу. Жалобы. Молитва в болезни. Плач. На Максима. / Пер. С. С. Аверинцева; Из надгробной речи Василию Великому. Фрагмент из второй речи против Юлиана. / Пер. Т. В. Поповой. // Памятники византийской литературы IV—IX веков. / Отв. ред. Л. А. Фрейберг. М.: Наука. 1968. С. 70-83.

О себе самом и о епископах. / Пер. А. Ястребова. // Церковь и Время. 2003. № 1 (22). С. 106–172.

De vita sua / Пер. А. Зуевского. М.: ГЛК, 2011.

Неизреченное / Пер. и вступ. статья В. Н. Генке // Богословские труды. 2012. № 43/44. С. 61–98.

Исследования:

Бергман С. Дух, освобождающий природу. Тринитарная космология Григория Назианзина в свете экологической теологии освобождения. Архангельск, 1999.

Виноградов Н., свящ. Догматическое учение святого Григория Богослова. Казань, 1887. (²М., 2007).

Иларион (Алфеев), игумен. Жизнь и учение свт. Григория Богослова. СПб., 2001.

Cross R. Divine Monarchy in Gregory of Nazianzus // Journal of Early Christian Studies, 14:1, 2006. P. 105–116.

Dräseke J. Neoplatonisches in des Gregorios von Nazianz Trinitätslehre // Byzantinische Zeitschrift. 15, 1906. S. 141–160.

Egan J. Αἴτος/’Author’, αἰτία/’Cause’ and ἀρχή/’Origin’: Synonyms in Selected Texts of Gregory Nazianzen // Studia Patristica. 32, 1997. Pp. 102–107.

Egan J. Primal Cause and Trinitarian Perichoresis in Gregory Nazianzen’s Oration 31.14 // Studia Patristica. 27, 1993. Pp. 21–28.

McGuckin J. Saint Gregory of Nazianzus: An Intellectual Biography. Crestwood, New-York, 2001.

Noble T. Paradox in Gregory Nazianzen’s Doctrine of the Trinity // Studia Patristica. 27, 1993. Pp. 94–99.

Redovičs A. Gregory of Nazianzus (Or. 29.2) in Maximus the Confessor’s Ambigua // Studia Patristica. 37, 2001. Pp. 250–256.

Ruether R. Gregory of Nazianzus. Rhetor and Philosopher. Oxford, 1969.

Winslow D. The Dynamics of Salvation. A Study in Gregory of Nazianzus. Philadelphia, 1979.