|
|
Персоналии ВрубельВрубель Михаил Александрович (1856—1910) —Русский художник, чьи творческие поиски привели его к созданию ряда произведений религиозной живописи. Кисти В. принадлежат росписи Кирилловской Церкви в Киеве, эскизы неосуществленной росписи Владимирского собора там же. Наряду со своими современниками В. М. Васнецовым и М. В. Нестеровым В. пошел по пути создания особой живописной реальности, далекой от совпадения с привычным и узнаваемым миром. В отличие от двух других крупнейших мастеров русской религиозной живописи В. всерьез изучал иконопись и даже участвовал в реставрации росписей киевской Софии. Это обстоятельство сказалось в ряде его произведений. Но их близость к иконописи оставалась формальной. В. не пошел далее того, чтобы в своем изображении Иисуса Христа, Богоматери, ангелов, святых выразить соприкосновение с миром таинственным и недоступным человеческому постижению. Этот мир вызывает тревогу и предчувствие того, что он окажется мистически ужасен и противостоять ему невозможно. Его присутствие и веяние ощущают молчаливо сосредоточенные, едва ли не удрученные апостолы в момент сошествия на них Святого Духа. Даже врубелевская Богоматерь с младенцем в той же Кирилловской церкви не несет в себе просветления. Ее глаза как будто заглянули в бездонную тьму предстоящего Распятия. Туда же растерянно и безнадежно смотрит младенец Христос. Воскресение не предчувствуется, так как сам художник не воспринимает его в качестве победы над смертью. Свидетельством этому врубелевский эскиз «Надгробный плач». На нем изображена Богоматерь, склонившаяся над телом Сына, заглядывающая в тайну смерти и не находящая ответа. В другом своем эскизе В. дерзнул изобразить сам момент Воскресения Иисуса Христа. В действительности получился у него не Воскресший, а оживающий и сомнабулически завороженный мертвец. «Разоблачительным» по отношению к религиозной живописи В. может быть признание близости у него миров демонического и сакрального. Так, Демон, по В., едва ли отличим от ангелов и даже Богоматери и Иисуса Христа. В каждом случае художник создает образы, выводящие зрителя из мира повседневности. Они раз и навсегда невнятны, не соотнесены с нашим миром, а значит, способны вызвать реакции от тревоги до ужаса, исходящих от миров иных с их неразличимостью света и тьмы, божественного и демонического. В этом отношении В. может быть сближен с западными художниками, создававшими стиль модерн в его символистской вариации. «Символизм» В. тем самым в отношении религиозной живописи — это попытка с негодными средствами пробиться к опыту христианства и Церкви. По существу гораздо ближе сосредоточенность на образе Демона. Он видит в нем сочетание горделивого величия с безнадежностью и растерянностью. Здесь явно дает о себе знать жизненный опыт самого В. Ему не оторваться от темы неприятия мира неким высшим существом. Бесконечно для В. обаятельным и вместе с тем обреченным. Если у него и была религия, то это «религия Демона». В нее он вложил весь свой творческий порыв, все свои поиски. Как будто вызов и гибель Демона говорила ему несравненно больше, чем Распятие и Воскресение Христа. Можно с известной осторожностью указать на параллель между образом врубелевского Демона и софийской темой в русской религиозно-философской мысли и поэзии символизма (прежде всего у А. Блока и А. Белого). София в любом ее варианте — это начало женское и женственное. Но женственности не лишен и Демон В. Несмотря на всю сверхчеловеческую мощь, в нем проступают черты андрогина. Религиозные искания в живописи В. таким образом представляют собой явление не только далеко не совпадающее с христианством, они уводят в таинственную реальность «не от того, что от нее светло, а от того, что с ней не надо света». Это поэтическая формула И. Анненского, кажется, вполне приложима к религиозным исканиям В.
Теги: художники, живопись Дисциплина: Культурология Авторы: Сапронов П. А. |