Иоахим Флорский (Калабрийский) Джоаккино да Фьоре [лат. Joachimus Florensis, итал. Gioacchino da Fiore]; (1132—1202) — итальянский монах-цистерцианец, аскет, мистик пророческого склада, родоначальник средневекового хилиазма, основатель и аббат монастыря Сан-Джованни ин Фьоре и спиритуалистического Флорского ордена.

И.Ф. родился в 1132 году в Челико близ Козенцы, в Калабрии. Происходивший из влиятельной и благородной норманнской фамилии, И.Ф. получил светское образование при дворе герцога Апулийского, норманна Рожера и в возрасте 15 лет был принят на службу в королевскую Калабрийскую курию. Но задумчивый юноша с «ангельским ликом» тяготился службой и грезил о святых местах, куда, наконец, был отпущен отцом в сопровождении пышной и многолюдной свиты. Когда паломники прибыли в Константинополь, там свирепствовала чума. Потрясенный безмерностью человеческих страданий и бренностью мирского существования, И.Ф. распустил свою свиту и, обрезав кудри и облачившись в бедные одежды, смиренным пилигримом направился в Святую Землю в сопровождении единственного спутника. Добравшись до Иерусалима, И.Ф. удалился на 40 дней в одну из Фаворских пещер, где в светлое утро Пасхи Христовой увидел себя окруженным лучистым сиянием и прозрел свое предназначение.

Возвращение И.Ф. в Калабрию, сопровождалось постом, молитвой, раздумьями и слезами над горьким уделом рода человеческого. Он долго скрывался в горах, и лишь случайность открыла место его пребывания родителям. Тогда отец, давно схоронивший сына, позволил И.Ф. вступить послушником в цистерианский монастырь Самбучина. Год, проведенный в должности привратника, утвердил И.Ф. в верности избранному пути, а видение ангела, напоившего его вином из сосуда премудрости, помогло осознать собственное пророческое призвание. И.Ф. стал проповедовать в области Ренде с таким рвением, что вызвал опасения Церкви. Поскольку проповедь была запрещена мирянам, его принудили постричься в 1168 году с тем, чтобы смирить пыл религиозного вдохновения узами суровой дисциплины Цистерианского Ордена. Уединение монастырской жизни в аббатстве Кораццо позволило И.Ф. посвятить себя изучению Священного Писания. Около 1178 года, уступив настойчивым просьбам братии, он возглавил аббатство Кораццо. Но заботы о благополучии общины, непрерывная тяжбы монахов и необходимость хитроумной дипломатии между аббатством и норманнским двором оказались непосильными для погруженного в созерцание И.Ф., привыкшего проводить время в тишине и полумраке своей кельи между пророчествами Исайи и Апостола Иоанна. Опасаясь духовного падения в круге чуждых ему забот, И.Ф. бежал в Рим, чтобы просить папу Луция III (1087 – 1185) освободить его от бремени аббатского служения.

Обретя долгожданную свободу, «непокорный цистерианец» возвратился в Калабрию, чтобы одиноким отшельником на вершинах Пьетралаты завершить работу над важнейшими своими сочинениями: «Согласованием Ветхого и Нового Заветов» [лат. Concordia veteris ac novi testamenti], «Введением в Апокалипсис» [лат. Expositio in Apocalypsim], «Псалтырью Десятиструнной» [лат. Psalterium decem chordarum]. Все его сочинения получили благословение пап, сначала Луция III, затем Урбана III и Климента III, с условием, чтобы он предоставлял их папской цензуре.

Навещая монастыри и наблюдая воочию упадок монашества, И.Ф. призывал к возрождению Устава святого Бенедикта Нурсийского – основателя западного монашества, бичевал язвы Церкви и пророчествовал о стремительно приближающихся временах вселенской катастрофы. Фра Лука, секретарь И.Ф., а затем архиепископ Козенцкий и автор жития святого, свидетельствовал о том, что ночи напролет он поводил в бодрствовании, молитве, чтении и письме. Внимание всей Италии было приковано к этому удивительному человеку, который кротостью нрава, строгостью жизни и пылом грозных пророчеств напоминал великих мужей древности. Современникам казалось, что И.Ф. научился смирению и милосердию у самого Спасителя: он согревал на своей груди умирающих, спасал города от жестокости императора Священной Римской империи и короля Сицилии Генриха VI (1165 – 1197), собственноручно мыл полы в больнице, а в разгар голода, раздал все принадлежащее ему беднякам. Он откликался на всякое страдание, не спрашивая о вероисповедании и не ожидая благодарности.

Со всех сторон к нему стекались ученики. Когда их число превысило возможности Пьетралатского убежища, И.Ф. был вынужден соединить пришедших в братство с Уставом, утвержденным в 1196 году папой Целестином III (1106 - 1108). На высотах Калабрийской горной цепи, в сосновом бору Силайского плоскогорья И.Ф. основал спиритуалистический Орден дель Фьоре [лат. Florenses], посвященный Иоанну Предтече. Свои последние дни И.Ф. провел в маленьком монастыре святого Мартина в Пьетралате, окруженный учениками и последователями, где и умер 30 марта 1202 года с именем Христа на устах. Так завершился круг подвижничества И.Ф., придав вещий смысл его первому, забытому имени, полученному в честь Иоанна Предтечи и утвердив самого И.Ф. в качестве предтечи, правда, не Сына, а Духа.

И.Ф. разработал мистико-диалектическую концепцию исторического процесса, исходящую из своеобразного «параллелизма» Откровений. Уподобив согласование двух Заветов «дороге с остановками на высотах» И.Ф. наметил рубежи, отграничивающие друг от друга исторические периоды. В широком смысле эти рубежи соответствуют «большим временам» или историческим эпохам, каждая из которых осуществляется под водительством одного из лиц Троицы в течении сорока двух поколений, то есть 1260 лет. Внутри каждой эпохи есть рубежи в узком смысле, означающие степень осуществленности ее основного принципа: «зачатие» (лат. initiatio), «плодоношение» (лат. fructificatio), и «завершение» (лат. finis). Этим рубежам соответствуют «средние времена», охватывающие «седьмиричные цепи поколений» (21 поколение или 630 лет). Возраст каждого из поколений насчитывает 30 лет, что равнозначно для И. Ф. «малым временам». В конце концов, историософия превращается И. Ф. в мистическую нумерологию, в которой вычисления открывают путь новому постижению божественных вещей - откровению будущего «Духовному Евангелию Христа», не заменяющему Ветхий и Новый заветы, но исходящему от них обоих, подобно тому, как Дух святой исходит от Отца и от Сына.

В отличие от предшествующей эсхатологии, в которой история мыслилась как одно сплошное целое, как вечная борьба добра и зла, начавшаяся с грехопадения и имеющая свой предел в кончине мира, И.Ф. воспользовался догматом о Троице в качестве ключа к толкованию зашифрованной в символах Писания тайны грядущего. Он разделил мировую историю на три периода, соответствующие трем состояниям мира (лат. status mundi), эпохам Отца, Сына и св. Духа. Первая эпоха длится от сотворения мира до воплощения Иисуса Христа, соответствует правлению женатых людей и дословному толкованию Библии. Вторая эпоха начинается с воплощения Спасителя и длится до 1260 г., соответствует правлению белого целибатного духовенства и символическому толкованию Писания. Третья эпоха должна начаться с 1260 г. и продлиться до конца света, ей соответствует правление монахов и духовное толкование Писания. Каждая форма Откровения образует соответствующий порядок, выражающий прогрессивный характер отношений между Богом и человеком, и протекает под началом одного из лиц Троицы. Постоянное одухотворение жизни есть, в то же время, постепенное освобождение. Если в первом периоде давит буква Закона, связывающая волю человека, обращающая его в раба Господня, во втором периоде отношение раба к господину заменяется отношением сына к отцу. Вместо верности завету из страха возникает добровольное подчинение учителю. И, наконец, познание Бога в духе и любви несет с собой свободу, ибо любовь и есть свобода. Это будет время наибольшего приближения к Богу, не нуждающегося в церковном посредничестве между Ним и людьми.

Из привычных представлений об истории, как о нераздельном шествии «Вавилона злых и Иерусалима добрых», которое движется к своему пределу, И.Ф. впервые делает радикально иные выводы в духе древнего хилиазма. Он утверждает слитость исторического процесса, который не обрывается на полпути катастрофой, но завершается в пределах земного существования. Основополагающая идея средневековой мистики о преображении человека, в любви и восхищении воссоединяющего в себе весь универсум и достигающего Бога, переносится на историю мира и рассматривается как предназначение человеческого рода. Чувственное бытие одухотворяется, земля превращается в рай, «плотский» человек преображается и достигает окончательного спасения в преображенной плоти. Имманентный и трансцендентный планы бытия обретают неведомый ранее динамизм взаимоотношений, равно как и обостренную напряженность, разрешаемую вселенской катастрофой. Историософия И.Ф. выразила катастрофизм средневекового мировидения в таких острых формах, которые вызвали разнонаправленную реакцию от посмертного осужения его учения Латеранским собором (1215г.) до создания влиятельного корпуса текстов еретической направленности предствавителями движения иоахимитов.

Сочинения:

Divini vatis Abbatis Joachim Liber Concordiae novi ac veteris Testatmenti. Venice, 1519.

Expositio magni prophetae Abbatis Joachim in Apocalipsim: Eiusdem Psalterium Decem Cordarum opus prope divinum Venice, 1527.

Иоахим Флорский Согласование Ветхого и Нового заветов // Антология Средневековой мысли. Теология и философия европейского средневековья. Т.1. СПб.: Издательство РХГИ. 2001.

Литература:

Henri de Lubac, La postérité spirituelle de Joachim de Fiore, Milano, Jaka Book, 1984.

Herbert Grundmann, Gioacchino da Fiore- Vita e opere-, a cura di G. L. Potestà, traduzione di S. Sorrentino, Viella, 1997.

Marjorie Reeves, Joachim of Fiore & the prophetic future : a medieval study in historical thinking, Stroud : Sutton Pub., 1999.