Апостольские мужи конца I – середины II в.

Интересно, что именно Игнатий впервые использовал слово парэкия (греч. παροικία – пребывание, жительство в чужой стороне) в значении временного пребывания церкви Божией в Риме, поскольку постоянным для нее является Небесный Иерусалим; позднее это слово стало обозначать церковный приход. Поскольку, полагает Игнатий, нет сомнений в реальности боговоплощения в Иисусе Христе, не следует сомневаться и в перспективе спасения людей. Что касается церкви, то она воспринимается прежде всего как собрание верующих, цель которого ‑ воспроизведение тайной вечери через таинство евхаристии. У Игнатия впервые встречается применительно к церкви и термин католическая (греч. καθολική ‑ вселенская), означающий единство верующих: «Где является епископ, там да будет народ, а где Иисус Христос, там католическая церковь»[1]. Игнатий рождает образ прямого присутствия Бога в человеческой душе («Будем все делать так, как бы Он сам был в нас, чтобы мы были Его храмами, а он был в нас Богом нашим»[2]) и называет христиан богоносцами (θεοφόροι) и христоносцами (χριστοφόροι). С другой стороны, говорит Игнатий, и мы тоже пребываем во Христе, поскольку все христиане связаны между собой единством церкви.

Во время гонения христиан в царствование Траяна (98-117) Игнатий был схвачен и отправлен в Рим, где, также как и Климент, окончил жизнь мученически.

Учеником Игнатия был Поликарп, епископ Смирнский (ок. 80 – ок. 169, возможно между 154 и 159), ставший активным борцом против ересей, авторитет которого простирался далеко за пределы Смирны по всей Малой Азии. Жизнь его также завершилась мученической кончиной во времена гонений при Луции Вере и Марке Аврелии. В сохранившемся сочинении Поликарпа «Послание к филиппийцам» дается изложение ключевых идей христианской догматики, регламентация церковной жизни, описание постов, молитв, обязанностей священнослужителей (пресвитеров и диаконов) и мирян (юношей, девушек, супругов, вдовцов и вдовиц).

Помимо Климента, Игнатия и Поликарпа к апостольским отцам относят ученика ап. Павла Варнаву и ученика ап. Иоанна, друга Поликарпа, Папия Иерапольского (ок. 75 – ок. 150), а также Герму (Ерму). Папий, по свидетельствам, стал составителем изречений Иисуса и рассказов о Нем, почерпнутых от апостолов. Это сочинение, появившееся в 40-е гг. II в., сохранилось лишь в отрывках. «Послание Варнавы», получившее распространение в христианской литературе в начале II в. и пользовавшееся уважением в Церкви, по мнению исследователей, не могло принадлежать ученику Павла, упомянутому в библейской книге «Деяний св. апостолов». Тем не менее, это произведение представляет собой полемический трактат, посвященный расхождениям между иудаизмом и христианством, а также проблеме соотношения двух Заветов. Евреи, по мнению автора «Послания», слишком буквально («материально») приняли Закон; христиане, руководствуясь Благодатью, открылие его истинное значение и тем самым обрели путь к спасению. «Послание» проникнуто сотериологическим духом; подчеркивается божественная природа Христа и реальность его страданий, которыми Сын Божий «обновил» человека, создал через таинство крещения, понимаемого как второе рождение человека, его новый образ. В «Послании» намечаются первые экзегетические стратегии, поскольку Писание рассматривается как неотъемлемая часть христианского гносиса, берущего начало у пророков.

Произведение Гермы «Пастырь» (ок. 140-150) – самое пространное из христианских сочинений времени апостольских мужей. Оно прежде всего имеет нравственно-практический характер и композиционно включает 3 части – 5 «Видений», 12 «Заповедей» и 10 «Подобий». Название связано с тем, что большая часть текстов предстает в форме откровений, данных ангелом в образе пастуха («пастыря»). Яркий образ одного из видений – Церковь в виде башни, а люди в виде камней, из которых она строится. В ход у строителей (высших ангелов) идут лишь ровные камни, олицетворяющие апостолов, епископов и других священнослужителей, а также мучеников и верных христиан. Возле башни же лежат груды шероховатых, потрескавшихся, неровных камней: это обуреваемые страстями, нераскаявшиеся, оставившие истинный путь. Часть лежащих камней будет отброшена и скатится в пустыню, часть – попадет в огонь, но те, которые могут быть обтесаны, пойдут на строительство Церкви. Здание башни поддерживается семью женщинами – христианскими добродетелями; строительство же продолжается. Но вскоре будет завершено. Заметим, что в «Пастыре» практически отуствует строгая богословская терминология и догматические вопросы рассматриваются автором без достаточной ясности.[3]

Мы не называем философскими проповеднические и морально-антропологические идеи, содержащиеся в рассмотренных учениях. Но сочинения апостольских отцов конца I – середины II в., которые имели практический (дидактический, морализирующий, церковноустанавливающий) характер, являются первыми шагами на пути к построению рационально выраженного христианского мировоззрения.