ГРААЛЬ (старофранц. Graal, Gral, лат. Gradalis), святой Грааль (Sangreal, Sankgreal), в западно-европейских средневековых легендах таинственный со­суд, ради приближения к которому и приобщения его благим действиям рыца­ри совершают свои подвиги. Обычно считалось, что это чаша с кровью Иису­са Христа, которую собрал Иосиф Аримафейский, снявший с креста тело рас­пятого Христа (т. е. Г. — мифологизированный прообраз средневековых релик-вариев — драгоценных вместилищ для материализованной святыни, само бла­городство материала которых имело по ходячим представлениям целительную силу). Часто предполагалось, что эта чаша первоначально служила Христу и апостолам во время Тайной Вечери, т. е. была потиром (чашей для причаще­ния) первой литургии. Всё это ставит Г. в ряд евхаристических символов, по­чему легенды о нём часто переплетаются с рассказами о чудесных видениях, удостоверявших “реальность” пресуществления хлеба и вина в тело и кровь Христа. По другим, более редким версиям, Г. — серебряное блюдо, иногда — с окровавленной головой, мотив, дошедший в валлийской передаче и связан­ный не только с христианским образом Иоанна Крестителя, но и с магической ролью отрубленной головы в кельтской мифологии. От Г. неотделимы ещё два предмета, образы которых иногда сливаются: чудодейственное копьё, некогда пронзившее тело распятого Христа, — питающее, разящее и целящее, — и заветный меч царя Давида (библейской традиции), уготованный рыцарю-девственнику. Некоторая неясность, что же такое Г., — конструктивно необходимая черта этого образа: Г — это табуированная тайна, невидимая для недостойных, но и достойным являющаяся то так, то иначе, с той или иной мерой “прикровенности”. Г. обладает способностью чудесно насыщать своих избранников неземными яствами (что впервые обнаружилось во время заточения Иосифа Аримафейского). Эта черта, играющая важную роль в легендах, сближает Г с мифологическими символами изобилия (рог Амалфеи в греческой мифологии, котел в мифах и ритуалах кельтов и др.), но также с христианской мистикой причащения как “хлеба Ангелов” и манны небесной. Путь Г. из Палестины на запад легенда связывала с путём Иосифа Аримафейского, миссионерская дея­тельность которого неопределённо соотносилась с различными географическими районами и пунктами Западной Европы — от британского монастыря в Гластонбери, где показывали могилу короля Артура, чье имя сплетено с легендами о Г. и где, по-видимому, сохранялись какие-то дохристианские воспоми­нания, до Пиренейского полуострова. Из мест, где хранится и является Г., фигурирует город Саррас, где Иосиф Аримафейский обратил в христианство ме­стного короля, а также таинственный замок Корбеник или Карбоник. Так как Г. и сопутствующее ему священное оружие терпят близ себя только непогреши­мых в целомудрии, всякий недостойный, приблизившийся к святыне, бывает наказан раной и недугом, однако он может ожидать избавления всё от той же святыни.

Генезис легенд о Г. вызвал в науке 19 — 20 вв. много споров. Спорна сама этимология слова “Г.”: Sangreal — переосмысление от Sang real — “истинная кровь” (подразумевается кровь Иисуса Христа), Gradalia — от Cratalem (греч. ^: Кратер — большой сосуд для смешения вина с водой), Gradalis — от Graduale (церковное песнопение), Graal — от ирландского cryol — “корзина изобилия” и т.п.. Название замка Корбеник возводится к французско-валлийскому Cor(s) Benoitt “благословенный рог” (рог изобилия). Ортодоксально-христианский, апокрифический (наиболее подробный источник легенд об Иосифе Аримафейском — апокрифические евангелия, особенно Евангелие от Никодима) или язычески-мифологический исток той или иной детали легенды о Г. остаётся предметом дискуссий; но бесспорно, что образ Г. нельзя сводить без остатка ни к метафорике церковного таинства, ни к кельтскому мифу, лишь “переодето­му” в христианский наряд. Роль символики Г., важной для рыцарской культу­ры средневековья, состояла в том, что она соединяла дух рыцарско-приключенческий, вольную игру фантазии, использующей осколки полузабытой мифоло­гии, с христианской сакраментальной мистикой.