ИРОНИЯ (от греч. εἰρωνεία, букв. – притворство) – философско-эстетическая категория, характеризующая высказывание, в котором утверждаемое противоположно по смыслу тому, что непосредственно произносится. Согласно иной этимологии, слово «И.» происходит от глагола εἴρω – говорить. (На правомерности подобного словообразования настаивал Алексей Лосев, объясняя его тем, что в античности глагол «говорить» использовался также для обозначения обряда заговора, а это, в свою очередь, могло привести к пониманию εἴρων, ироника, как человека, сознательно вводящего в заблуждение других.) В древнегреческой литературе термин И. носит негативный оттенок и употребляется при указании на плутовство, лицемерие или притворство. Только у Платона феномен И. приобретает позитивное измерение: обман оказывается лишь средством ее осуществления, целью же выступает опровержение ложного знания. И. Сократа, проистекающая от любви к мудрости, ставит под сомнение всякую – и чужую, и собственную – уверенность в обладании окончательной истиной. Однако эта свойственная И. отрицательность философом не абсолютизируется, ибо, иронизируя, Сократ стремится не высмеять оппонента, а прежде всего пробудить в нем потребность в самопознании и стремление совершенствоваться. Другое понимание И., драматическое, характерно для софокловской трагедии, в которой центральный конфликт – когда герой неожиданно для себя самого сталкивается лицом к лицу с высшим законом Судьбы – составляет конфронтация человеческих намерений и поступков с природно-космической неизбежностью. Поэтому И. Софокла, не имеющую ничего общего с насмешливостью Сократа, часто называют И. судьбы. Многочисленные попытки построить теорию И., как правило, опираются на эти два основополагающих типа, представленных в античной культуре.

Особое значение понятие И. получает в эпоху романтизма. Для романтиков И. – не столько риторический прием, сколько эстетическая позиция художника, продиктованная неприятием действительности. Согласно Фридриху Шлегелю, мир – «абсолютный синтез абсолютных антитез» – состоит из вещей, в которых случайным образом соединены противоположности и заключены неразрешимые внутренние противоречия. И. как творческое созидание себя в этом мире предоставляет человеку возможность выйти за рамки логических парадоксов и охватить жизнь во всей ее полноте. Задача И., по мысли романтиков, заключается не в том, чтобы передавать знания о предмете (поскольку любое рассудочное знание – не более чем кажимость), а в том, чтобы открыть положительную сторону незнания, выдвинув в качестве альтернативы логическому пониманию несистематическое интуитивное постижение. Гегель подвергает критике подобное учение об И., усматривая в нем в первую очередь абсолютно непродуктивное превознесение индивидуальной свободы. Своеобразное завершение романтическая традиция интерпретации И. обретает в эстетике Карла Зольгера, который отождествляет ее с принципом «отрицания отрицания»: любая идея, воплощаясь, неминуемо гибнет, однако именно новая, порожденная ею действительность становится торжеством исчезнувшей идеи – в этом диалектическом противоречии Зольгер видит сущность художественной И. и искусства в целом.

Во второй половине XIX в. Сёрен Кьеркегор дает иррационалистическую трактовку И., определяя ее как происходящий в переломные моменты истории отказ от действительности. Однако такой отказ совершается не ради объективной истины, как в античности, или субъективного озарения, как у романтиков: И., согласно Кьеркегору, есть бесконечная абсолютная отрицательность и при этом единственный возможный путь (процесс, а не данность), открывающийся человеку, который не доверят прошлому, не приемлет настоящее, не знает будущего, а потому не может ничего утверждать с уверенностью. Много внимания уделяется И. и в эстетических теориях ХХ в., синтезирующих предшествующие интерпретации данного феномена и предлагающих новые варианты его толкования. Например, постмодернизм со свойственным ему культивированием поэтического мышления рассматривает И. в сочетании с такими понятиями, как текст, метаязыковая игра, символ, метафора, деконструкция, дискурс, абсурд.

Лит.: Лосев А. Ирония античная и романтическая // Эстетика и искусство. М., 1966. С. 54–84; Борев Ю. Комическое. М.,1970; Лосев А., Шестаков В. История эстетических категорий. М., 1976; Зольгер К. Эрвин. М.,1978; Пигулевский В., Мирская Л. Символ и ирония. Кишинев, 1990; Кьеркегор С. О понятии иронии // Логос. М., 1993. Вып. 4. С.176–198; Рорти Р. Случайность, ирония, солидарность. М., 1996; Пивоев В. Ирония как феномен культуры. Петрозаводск, 2000; Янкелевич В. Ирония. Прощение. М., 2004; Осиновская И. Ирония и Эрос. Поэтика образного поля. М., 2007; Alberes R.-M. Le comique et l’ironie. Paris, 1973; Ironie als literarisches Phänomen. Köln, 1973; Bourgeois R. L’ironie romantique. Grenoble, 1974; Wield A. Horizons of Assent: Modernism, Postmodernism and the Ironic Imagination. London, 1981; Muecke D. Irony and the Ironic. New York, 1982; Hundwerk G. Irony and Ethic in Narratives from Schlegel to Lacan. London, 1985; Enright D. The Alluring Problem: An Essay of Irony. Oxford, 1986; Lüthe R. Der Ernst der Ironie. Studien zur Grundlegung einer ironistischen Kulturphilosophie der Kunst. Würzburg, 2002; Meuthen E. Sprachkraft. Versuch über Ironie und Allegorie. München, 2011.