Мышление – способность выделять единое во многом, идентифицировать качество, свойство, сущность. Идентификация предполагает способность различать, поэтому мышление представляет собой деятельность разделения соединенного и соединения разделенного – анализ и синтез. В своей синтетико-интегрирующей функции мышление выступает формообразованием – способностью познавать структурно-формальное начало в сущем (образ на уровне чувственности, внутреннюю форму, или сущность вещи на уровне разума) или создавать его, оформляя бесформенное и переоформляя оформленное. Наконец, мышление – это способность действовать сообразно целям, обнаруживать, формулировать и даже творить таковые.

            В Новое время, особенно в XIX-ХХ вв. мышление рассматривается преимущественно как разновидность человеческой активности в мире. Часто в этом контексте поднимается вопрос о соотношении мышления человека и высших животных. Для новоевропейской философии мышление в первую очередь предмет гносеологии. Указанная ситуация выступает специфической проекцией гуманистического антропоцентризма в сферу понимания мышления. Однако вся история вопроса гораздо богаче, природа мышления истолковывалась и в онтологическом и в аксиологическом ракурсах. Вышеприведенные определения мышления восходят к классикам – Платону и Аристотелю.

            Деятельность идентификации – основа познания, как и деятельность дифференциации. В этом плане мышление не только рационально-логическая ступень познания (рассудок и разум), хотя такое мышление, содержание которого выражается в языке, можно считать мышлением по преимуществу. Мышление как деятельность отождествления-различения представляет собой функцию, пронизывающую познание как таковое. Процедуры идентификации и дифференциации работают уже на уровне ощущений, без них невозможно восприятие, тем более построение образов, они же основа памяти и намерения (проектирование). Результаты отвлеченного мышления – общие представления (наглядное представление – переходное звено между абстрактным представлением и образом) и понятия. В представлении вещь являет себя рассудку как набор свойств и качеств, а в понятии они центрируются вокруг сущности – главного (идеи). Животным присуща особенность идентифицировать качества, реже – свойства. Способность выделять сущность (т.е. главное объективно, в контексте системы вещей и даже мира как целого, а не в контексте собственного интереса) образует специфику человеческого мышления. Эту функцию, дополненную способностью облекать идентифицированное содержание в знак или символ и передавать таким образом обобщенный опыт другому, называют «абстрактным» или «отвлеченным мышлением». Хотя высшие животные в некотором аспекте действуют целесообразно, они достигают целей, которые уже вложены в программу их жизнедеятельности. Человек ставит цели, которые выходят за пределы его биологических потребностей, благодаря чему, собственно, и созидается культура. Способность к целесообразной деятельности выражается в умении идентифицировать проблему, формулировать задачу и предлагать варианты ее решения. Последнее качество мышления в наиболее полном виде проявляется в науке. Однако и сама практика построения социокультурной среды без нее нереализуема.

            В обрисованных выше значениях мышление не только теоретическая деятельность, получающая свое выражение в языке. Исторически первым в жизни человека выступает чувственно-деятельное мышление. Изучение истории умственного развития ребенка показывает, что хорошая моторика выступает, как правило, основой более сложных видов мышления. Для многих профессий чувственно-деятельное мышление (промыслы, ремесло, сельское хозяйство, поддержание домашнего быта, спорт и т.п.) заполняет большую часть времени, хотя бесспорно в развитых культурах подвергается воздействию собственно ментальных форм. В сфере чувственно-деятельного мышления процесс и результат непосредственно вплетены в среду самой деятельности. В области отвлеченного мышления результат (представление или понятие) существует уже как нечто относительно самостоятельное и к процессу и к субъекту мысли (научная теория, как впрочем, и весь мир идеальных объектов).

            Основной формой (элементом, квантом) художественного мышления выступает образ. В отличие от образов, формируемых на чувственно-деятельном уровне, которые растворяются в самой деятельности, художественные образы существуют относительно самостоятельно и от процесса и от субъекта – как произведения искусства. В этом отличие образного мышления человека от животных. Животные формируют образы (пищи, хозяина, врага), но не формируют искусственной среды своего обитания (культуры или цивилизации). Воображение животных преимущественно репродуктивно, в человеке же продуктивное воображение возвышается над репродуктивным как своей биологической предпосылкой, преобразуя ее.

            Уже в составе чувственного восприятия имилицитно присутствует образ воспринимаемого предмета, хотя и без ясно выраженного смыслового центра. (Хотя вряд ли мы можем говорить о «чистой чувственности» в составе человеческого познания, чувственный опыт человека всегда имеет сверхчувственную нагрузку, пусть и минимальную). Образ аккумулирует опыт восприятий, выделяя в предмете центр и периферию (восприятия яблок и образ яблока). В общем представлении о предмете к единому знаменателю приводятся все возможные образы его разновидностей (все образы яблок и представление о яблоке вообще). Благодаря слову, мышление в своей рационально-логической фазе становится опосредованным, отвлекается от частностей, работает с обобщениями. Представление – основная форма обыденного или повседневного мышления, понятие – научного. В понятии происходит идентификация сущности (закона, идеи вещи). Научное мышление, по крайней мере, стремится к пониманию, которое предполагает представление как свою материальную предпосылку.

Категории суть особого рода понятия, которые формируют саму операциональную структуру мышления: тождество – основание процедуры идентификации; различие – дифференциации; бытие – утверждения; небытие – отрицания и т.д. В эстетическом, которое созидает или воспринимает красоту и морально-нравственном, осуществляющим выбор между добром и злом, мышлении функцию категориальных операторов исполняют ценности. Ценности и категории, присутствуя в процессе мышления в качестве его трансцендентальных условий, самим сознанием мыслящего, как правило, не осознаются. Их система образует содержание трансцендентального самосознания, специальную задачу осознания и исследования которого ставит перед собой философия, выступая тем самым как мышление о мышлении. Категории дальнейшим образом исследованы в немецкой классической философии. ХХ век расширил исследования неосозноваемых механизмов осуществления мыслительной деятельности. Сначала в неокантианстве, а потом в аксиологии и феноменологии (М. Шелер, Н. Гартман) получила проработку тема ценностей, в том числе их онтологического статуса. К.Г. Юнг открыл архетипы коллективного подсознательного, воздействующие на ход даже рационального дискурса (не говоря уже о художественном, религиозном и моральном мышлении) из глубины и в некотором смысле иррационально.

            Каково происхождение категорий, ценностей, архетипов? Весьма опрометчиво их сведение к аббревиатурам человеческого опыта, как это пытаются сделать представители эмпиризма, материализма и позитивизма. Сформулированная проблема выводит нас к вопросу об онтологии мышления.

Для идеализма мышление – предмет не только и даже не столько гносеологии, сколько – онтологии. Подлинное бытие, открытое элеатами, тождественно мысли. Согласно Анаксагору, «разум правит миром». Для Платона сущее-по-истине представляет собой идею и мир идей, только идея в действительности есть, к ней мы вправе приложить предикат бытия, тогда как вещи находятся в становлении, пребывая «между» существующим и несуществующим. Мышление, согласно Аристотелю, представляет собой целесообразно организованную деятельность оформления материи (т.е. фактически воплощение идеального содержания в материю, превращающую ее в тело), а по отношению к самим идеям-формам их дифференциацию и интеграцию. Мышление в абсолютном смысле Ум (или ноус) – форма форм. Ум – Перводвигатель. Такой вечный разум, правящий миром, и есть Бог. Бог мыслит мир, и поэтому мир существует (именно как мир – космос, а не хаос). В отношении к самому себе так понятый Абсолют представляет мыслящее себя мышление.

            Мышление для идеалистической традиции выступает не только подлинным бытием, но и высшей ценностью. Через мышление и в особенности теорию человек хотя бы на некоторое время уподобляется Богу. Отсюда ценность науки и в особенности философии как мышления о мышлении. Платоническая традиция в большей степени акцентирует этические и эстетические аспекты мышления, приближающие человека к вечности. Во встрече эллинистической мудрости и иудеохристианского откровения начинает формироваться представление о сверхразумности Абсолютного. Единое неоплатонизма постигается особого рода способностью – интуицией. По отношению к метафизике Аристотеля мистика Первоединого, а тем более личного Бога, выступает как новая метаметафизика.

В отличие от патристики и мистики средневековая схоластика возвращается к акцентуации рационального начала, для чего система Аристотеля давала прекрасный арсенал средств. Средневековая схоластика подготовила человеческое мышление к порождению науки Нового времени. В контексте развивающегося естествознания с новой остротой встает вопрос о соотношении опыта и мышления. Формируются эмпиризм и рационализм в качестве основных конкурирующих подходов в гносеологии. В Новое время становится особенно заметным, как эпистемологический рационализм онтологически конвертируется в объективный идеализм – разуму в мышлении соответствует разумность самих вещей. Однако антропоцентричная культура порождает и разновидность идеализма, которую сложно себе представить в контексте космоцентричного миросозерцания античности, разве что у софистов. Речь идет о субъективном идеализме в версии Дж. Беркли.

Для субъективного идеализма сознание даже и не подлинно, а по сути дела единственная реальность. Однако такой подход приводит к солипсизму. Поэтому поздний Беркли ведет речь уже о высшем (сверхчеловеческом, по сути божественном) сознании (аналогичные ходы мысли прослеживаются в восточной философии, например, в Индии). Лейбниц формулирует концепцию мира как иерархически выстроенной системы монад, на вершине которой Бог как монада монад (аналог Формы форм у Аристотеля). В новейшей философии аналогичный ход вынужден был предпринять Э. Гуссерль, правда без теологических выводов. Трансцендентальный идеализм (Кант, потом неокантианство) различает эмпирическое и трансцендентальное содержание мышления, но от вопроса об онтологическом статуе трансценденталий дистанцируется (позже вариации у Гуссерля). В системе И.Г. Фихте трансцендентальное мышление своими актами мыследействия (мыслетворения) созидает мир, т.е. опять-таки мышление оказывается подлинно-сущим, творящей причиной, действующей до сознания и вне сознания, если под последним понимать сознание человека. А. Шопенгауэр делает из трансцендентального идеализма иррационалистические выводы, полагая Абсолютным Волю, а мышление производным от ее неразумного в своей основе стремления и полагая тем самым начало современному волюнтаризму. Шеллинг, а потом Гегель, напротив, продолжают идеалистическую традицию онтологического истолкования разума. Согласно Шеллингу, природа представляет собой «дремлющий интеллект», который постепенно пробуждается от неживых форм материи к жизни, обретая подлинную свободу в человеческом сознании. Гегель в своей системе абсолютного идеализма соединяет трансцендентальное учение о категориях, разработанное Кантом и Фихте, с представлением о божественном Уме, восходящем к Аристотелю. Бог, которого Гегель именует «абсолютным разумом» и «абсолютным духом», толкуя разумность как главное в жизни духа, творит мир силою своей мысли, а категории оказываются подлинно всеобщим, операторами («чистыми духами») уже не только человеческого сознания, но самого мира, схемами бытия. Более того, категории, которые вполне постижимы для разумного мышления, оказываются содержанием и божественного мышления. В русле такого радикального диалектико-логического гностицизма главное произведение Гегеля – «Наука логики» оказывается учением не только о формах мыслящего сознания (т.с. гносеологией) и не только схематикой бытия (онтологией), но и «изображением Бога, как Он есть в своей вечной сущности», онтотеологией, по выражению М. Хайдеггера.

Никто из великих философов так высоко не оценивал мышление, а значит и философию как мышление о мышлении, как Гегель (ведь даже у Аристотеля Ум не создает первую материю, а только ее оформляет). Соответственно, после такой абсолютизации разума последовали разноплановые реакции. Для марксизма мышление – высшая форма развития материи, при этом сохраняются заимствованные у Гегеля представления о коллективном (общественном) характере мышления, а диалектика служит ключом к объяснению необъяснимого – как материя может породить мысль, свою противоположность. В различных направлениях иррационализма мышление представляет собой лишь как один из аспектов сущего, далеко не центральный. В персоналистически ориентированных концепциях (теизм, интуитивизм, религиозный экзистенциализм) мышление рассматривается как важнейший атрибут личного бытия, не поглощающий, тем не менее, всего богатства жизни личности, которая предполагает и внерациональное содержание, любовь, веру, интуицию, совесть. В русской религиозной философии и в частности в софилогической традиции идеальное бытие трактуется как особый уровень в иерархии сущего, Бог же как Сущий превосходит и мир идей. Он их метаидеальная и метарациональная основа и причина, выражаемый через понятие-символ Сущего, тогда как принципом мысли выступает всеединство.