ЗНÁНИЕ — чрезвычайно трудноопределимое понятие, поскольку предполагает взгляд не на что-то, а на себя — З. знания есть З.

1. В обыд. словоупотреблении З. — совокупность информации о предмете, совпадающей с ним по содержанию в той или иной степени, но существующей как нечто от него отдельное — нек-рое самостоятельное бытие (теория, представление, легенда, рассказ и т. п.). В этом кач-ве оно рассматривается как плод чел. деятельности и в зависимости от своего вида характеризуется опред. структурой (эмпирич. и теоретич. уровень в науке, сюжет и идея в худож. произведении и т. д.). В указанном значении З. понимается как нечто субъективное в противоположность предмету как объективному. Однако, будучи сформулированным, оно приобретает характер объективный, точнее — объективированный. Последняя характеристика не снимает с него «клейма» субъективности, а лишь сглаживает его. Но встает вопрос, к чему относится З. Если к тому, что есть, то последнее и есть само З. или нечто ему подобное, а если же к чему-то, что не тождественно З. (по крайней мере, по содержанию), то оно уже не З. В то же время З. есть З. чего-то, т. е. разом тождественно-отличная с бытием реальность. Моменты отличия можно выявить, определив специфичность существования З. как реальности особ. рода. Оно в отличие от предмета есть общее в единичном, самотождественное в неравном и меняющемся, невещественное в вещественном. Новоевроп. философия характеризует его в этом кач-ве как объективное, что соответствует антич. понятию идеи, а субъективное отношение к нему — оно может рассматриваться как сознание.

2. В указанном смысле З. — движущая сила (наряду с незнанием, к-рое, онтологически интерпретируемое, есть материя и цель (результат) процессов по-знания, при-знания, у-знания и т. п. Что есть бытие этого открываемого, подобно Америке, но при этом, не всегда осмысливаемого как отд. континент мира — осн. проблема философии в классич. ее понимании как метафизики З., признаваемое субстанциальным бытием, именуется миром идей, сущностей, форм, законов. в платонич. традиции этот мир мыслится как неподвижный и неизменный, сдерживающий и оформляющий текучую материю, а также как свет, разной степени оттенков, сочетание (буквально — Эрос) к-рого с тьмой материи создает акт видения и видимый мир — то, что обычно называется вещами и явлениями.

З. Еще в антич. философии была тенденция персонифицировать З., к-рая в религ. метафизике усилилась. Бог есть знание (для классич. философии — З. есть Бог ), Он Сам знает или З. отдается более низкой ступени небесной иерархии, напр. Софии, т. е. оно может отделиться в мир, посредующий отношения Творца и твари. В любом случае Бог знает, а человек познает, сознает и т. п. Бог в такой деятельности не нуждается, ибо Сам он есть З., однако вхождение человека в З. есть вхождение З. в человека. Отсюда идея мыслить богопознание как целостное отношение к Нему чувством, мыслью, волей, единых в духовном опыте — одновременно любовь, смысл, свободу. В этом плане З. Бога есть благодать: «Говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все делатели неправды» (Лк. 13, 27). В то же время воплощение Слова и рождение Христа создает трудноосмысляемую динамику З. — познания внутри божеств. жизни: «Отче праведный! И мир тебя не познал; а Я познал Тебя» (Ин. 17, 25). Пользуясь образами Беме, З. есть свет в огне вечности, а богопознание — опыт просветления души.

Всякую культуру можно рассматривать как объективированное З., или специфич. образом реализованный Эрос. Поэтому отношение к З. хорошо высвечивает смысл опред. типа культуры. В языч. культурах З. почти фундаментально как в религ. (жрец есть посвященный — знающий), так и в светском плане. В религ. культурах монотеизма З. — средство спасения. При этом в нац. культурах ср.-век. типа опред. З. является запретным плодом. Почти каждая из этих культур испытывала на себе явление Ренессанса, для к-рого был характерен «голод познания», съедающий не только запретные и незапретные плоды, но вообще все. Это вынуждало культуру гуманизма к самост. произ-ву пищи для ума, благодаря чему, наука разрастается в центральную ее форму в культурном пространстве. В Нов. время З. — сила и материя (для разума и сознания), оно становится не только утилитарно-практической, но и духовной потребностью, человек оказывается своего рода рабом З.

Рус. культура — это культура в большей степени материи, чем З., культура материи-сырой-земли, рождения (не развития или творчества), отторгающая рожденное, особенно сынов, к-рые «слишком много знают». З. ни зап. ни вост. (иогин, маг) образца в глубине души здесь не пользуется доверием. Радостно воспринятое в процессе христианизации «Блаженны нищие духом» в сочетании с подвигами Иванушки-дурачка создают феномен большевистской империи невежества с ее «вещественно-массовидной» идеологией, религ. ядром к-рой является учение диалектического материализма о единственно-вечной, все из себя самопорождающей материальной субстанции. Быстрое осознание того, что в вожделенное царство сытости не въехать на печи, заставляет кардинально отбросить темное земляное прошлое ради светлого «разумного» будущего — проводить тотальное образование-просвещение. Свет З. стал слишком истребляющим для земляной культуры, что по-своему чувствовал В. Розанов. Созрел осн. для рус. советской культуры конфликт — разрыва с корнями. В лит-ре образы сильной, рождающей много детей матери замещается образом брошенной в вымирающей деревне матери-старушки, символизирующей систематич. совдеповский голод на пути в обетованную землю сытости. В то же время Россия становится самой массово-образованной и читающей страной в мире. Наиболее бойкие и голодные из оборванцев предлагают решить конфликт, корни обнажив, засушив и продав в обмен на «новые идеи», информацию и технологию.