КОСМОС — порядок, строй, украшенное (устроенное) бытие. Через понятие космоса античная культура мыслила и выражала свои представления о мире в его целостности и завершенности. Космос — это явленность и оформленность бытия, полнота которого полностью одолела а-космию (антитчность противопоставляет космос хаосу лишь как результат источнику, а не как порядок беспорядку).

В текстах Платона термин «космос» относится обычно к полноте реальности — и в чувственном и в умопостигаемом ее аспектах. Встречающиеся иногда упоминания о «бестелесном космосе» (напр. «Филеб») следует скорее понимать в том смысле, что в паре душа-тело правящим и первичным началом является душа как бестелесное начало и именно бестелесное является космосом в смысле его порядка и принципа красоты. Космос у Платона — это полнота всего, что существует (согласно диалогу «Тимей», вне космоса нет ничего), и принцип его целостности заключается в том, что он — живое существо, хотя и рожденное, но бессмертное.

Представление об «умопостигаемом космосе» мы впервые обнаруживаем у Филона Александрийского. Тогда же, в I в.до н.э. - II в.н.э. такого рода концепции были популярны у неопифагорейцев и пифагорействующих платоников. Такие авторы, как Нумений из Апамеи, рассуждали о трех (или четырех) космосах, составляющих иерархию, в которой чувственно-телес­ное является низшим, а умное — высшим пунктами.

Поскольку представление о многих космосах как многих особых реальностях вело к многочисленным апориям топологического мышления, впервые рассмотренных Платоном во вводной части к диалогу «Парменид», следует внимательнее присмотреться к неоплатоническим идеям о наличии многих космосов, соответствующих различным способам устроения мира (телесный космос, душевный космос, умной космос, умопостигаемый космос и т.д.). Эти идеи впервые мы встречаем у Плотина, который настойчиво говорит о «подлинных небесах», соответствующих полноте бытия и жизни умного космоса.

Особенно много «миров» мы обнаруживаем в афинском неоплатонизме. Однако здесь же становится ясно, что подобные космоонтологические иерархии мы не должны понимать буквально, то есть топологически. Космос для неоплатоников — это способ и чин устроения сущего. Они вовсе не удалены друг от друга абсолютным образом. Принцип удаленности здесь, пожалуй, следует переформулировать таким образом: низшее удалено от высшего по отношению к нему, но не наоборот. Высшее присутствует в низшем, последнее же не может непосредственно причаститься ему. Самым лучшим примером такого положения может быть чувственно-телес­ное бытие. Поскольку оно обусловлено пространственно-временными отношениями, мы не можем понять то, что пребывает вне пространства (бестелесное) и времени (бестелесное умопостигаемое), а потому склонны помещать в занебесное место, которое на мифологическом языке было столь ярко описано Платоном в «Федре». Однако бестелесное — уже потому, что оно не обусловлено пространством-временем, не удалено ни от чего.

Следовательно космосы — это принципы устроения, организации, причем в первую очередь — нашего опыта. Низшая его организация соответствует чувственному, высшая — сверхумному сущностному.

Вслед за орфическими космогониями и халдейскими оракулами неоплатонические устроения могут именоваться в согласии с эзотерическими генеалогиями богов (космосы Хроноса, Фанеса, Ночи, титанический и т.д.). Особенно четко подобный параллелизм проработан в трактате Дамаския «Трудности и их разрешения...» («О первых принципах»).